Чича сидел

1 августа 1993г.
воскресенье
14-45

Чича сидел там же и так же за угловым столиком. Похоже, никуда не отлучался со вчерашнего вечера. Хотя я знал, что это не так. Жорик похвастал, что с его подачи Чича взялся за ум. Собрал бригаду из бывших атлетов Красного и сутками мотался по Москве, взимая дань с уличных торговцев. Доходы незначительные, поэтому не всех записали в бригаду. Большинство числилось пехотой, ожидая, когда их запишут в торпеды*: вручат по пейджеру, выделят «зубило*» на двоих и поставят на довольствие, сто долларов в неделю.

Сегодня двое дождались. Сидели за столом с Чичей и Карабасом, шевелили бровями, играли трапециями, молчали, проникаясь важностью момента.

Я расположился за барной стойкой в момент выдачи бандитской спецтехники и соответствующих инструкций. Задумался: может пейджером обзавестись, повесить на брючный ремень и поиметь деловой и важный вид? Ни к чему. Достаточно визитки с указанием должности «ИО Генерального директора» и трех городских номеров*. Тоже неплохо.

Чича распределил имущество и обязанности новоявленных членов организованной преступной группировки, после чего покинул ресторан.

Жорик плюхнулся рядом. Я накинулся с самым важным вопросом в моей новой жизни: зачем нам уголовник? Жора пожал плечами:

– Пригодится, пусть команду соберает.

Я вспомнил, как неделю назад катались то ли к коровникам, то ли к свинарникам. Спросил:

– А в колхоз зачем ездили? Свинопасов с доярками крышевать?

– Смеешься? Чиче стволы подгоняли. Они ж на делюгу как пионеры с битами и кастетами ходят. Мишка Квакин и балбесы*. На Бронной ларьки из автоматов расстреливают, в Крылатском по автостоянкам из гранатометов шарашат. Скоро бомбы с самолетов сбрасывать начнут. А эти дебилы до сих пор решают вопросы по понятиям, где стрелять нельзя. Хорошо, Тимоха подсобил. У него знакомый прапор на полигоне стволами барыжит.

– Зачем нам Чича со стволами?

– На ментов надежды нет. От Чичи больше пользы, если вооружить и мозги поправить.

Стало неуютно от осознания, что в прошлое воскресенье участвовал в покупке оружия для бандитов.

Через полчаса в ресторан вернулись Чича сотоварищи. Мы сдвинули два стола и совместно расположились – я, Жорик, Чича, Карабас и два бритоголовых персонажа, назвавшихся Максом и Стасом. Общество не самое приятное, но из вежливости следовало посидеть немного за компанию. Тем более антрекот принесли. Разговор начал Жорик:

– Ну так, че? Как съездили?

– По нулям. И «патруль» запарил. Трактор хуже «волги». Другие колеса надо, – доложил Чича. Карабас и бритоголовые поддакнули.

– Чирок устроит? – спросил Жорик.

– А то. Широкий – это конкретная бричка.

Я заскучал, загрустил. Отложил вилку с ножиком, переместил взгляд в сторону окон. Жорик заметил смену моего настроения, дал наказ катить домой.

Распрощавшись с присутствовавшими, вышел на улицу, глянул на часы, вздохнул.

Шестнадцать двадцать.

Верочка, скорее всего, не приедет. Как там у нее? Интересно. Я втянулся в Верочкины доклады о проделанной работе, как в телевизионный сериал, и жаждал новой дозы информации о том, как становятся успешными россиянками. И потрахаться тоже.

Переступал порог квартиры под несусветный трезвон телефона. Без сомнений названивала Верочка, а кто же еще? Я снял трубку и выслушал кучу претензий. Первая – если уезжаю, надо предупреждать. Номер ее телефона мне известен. Вторая – надо понимать, что при одном выходном в неделю, ее ломает сидеть дома курицей. Третья претензия, четвертая, пятая... Я не вслушивался, лишь принял к сведению, что Верочка выезжает ко мне сей момент. Надо подготовиться. Пожал плечами, поразившись тому, что командует Верочка покруче Жоры, и побрел на кухню.

Достал из шкапчика бутылку «Мартини», два конусообразных бокала*, отнес в гостиную. Постоял, подумал, положил двадцать тысяч на тумбочку, в комнате разложил постель.